Как случилось — по нашей, чужой ли вине,
Снова подлость в фаворе, льстецы на коне.
А ведь с прошлых веков и во все времена
На отвагу и честь не снижалась цена.
Ах, товарищ, товарищ, с каких это пор,
Кривда с правдой на равных ведут разговор.
И, забыв про отвагу и доблесть свою,
С содроганьем коленей стоим на краю.
Будто стали мы хуже, гуляет молва,
Перед слабыми в голос качаем права.
Сильных мира сего славим с пеной у рта,
Мёд с елеем в устах, а в глазах пустота.
Это что за напасть, это что за дела,
Измочалились души, размякли тела.
И привыкли, теряя взаимности нить,
За добро, не добром, а монетой платить.
Ах, товарищ, товарищ, с каких это пор
Бескорыстье  и искренность стали в укор.
И, забыв про отвагу и доблесть свою,
С жалкой дрожью в коленях стоим на краю.
И обиду, и низость готовы снести,
Честь забыта, бесчестье нередко в чести.
Слепо чтим не законы, порой — имена...
Неужели такие теперь времена.
Ах, товарищ, товарищ, с каких это пор,
В непрестижности совесть, в чести наговор.
И забыв про отвагу и доблесть свою,
Позабыли, как надо стоять на краю.

Не шепчите, милые берёзки,
Про свою коломенскую грусть,
Не смоленский сын я, и не псковский,
Сибиряк я,  этим и горжусь.

Не в европах рос, в глубинке малость,
Но любил её не на авось,
Хорошо мне пелось и гулялось
И под солнцем весело жилось.

Но с годами пристальней и строже
Выбираю — друг ты или враг,
И земля мне кажется дороже
На родимых нивах, и лугах.

Не страдал от зависти и лени,
Прожил жизнь, но кажется не зря,
Не заплачут недруги в смятенье,
Но припомнят лучшие друзья.

И тогда без пышности и лоска
Вместо тоста скажет кто нибудь -
Не смоленским был он, и не псковским,
Просто русским, в этом вся и суть!

От девчонок нет покоя, это точно,
И не жди от них ни прока, ни добра,
Мне о них, о всех, забыть бы надо срочно,
О себе подумать мне уже пора.

Буду вовремя ложится баю-баю,
Стану жить без лишних хлопот и вранья,
Но чем более о них я забываю,
Тем хилее моё внутреннее я.

Видно есть на это веская причина,
И должно быть есть на это всё ответ,
Ну, скажите, что же это за мужчина,
Если рядом хоть какой подруги нет.

Есть один светлый луч у меня,

На тебя не могу наглядеться,

Без тебя нет ни ночи, ни дня,

Без тебя я, как будто, без сердца.

Вот представь, я остался один,

Даже близкими брошенный ныне,

Заплутавший корабль, среди льдин,

Между небом и дном посредине.

Всю тебя обожаю сильней,

Мне не надо ни блага, ни рая,

Я плыву по течению дней,

По тебе, курс  по жизни сверяя.

За окошком узоры теней,

На дворе холода и метели….

Табуном быстроногих коней

Пролетели года, пролетели.

Уж не трогает пыл суеты

И волнует прошедшее реже…

Я по-прежнему с верой на ты,

Но молюсь уже только надежде.

Всю тебя обожаю сильней,

Мне не надо ни блага, ни рая,

Я плыву по течению дней,

По тебе, курс  по жизни сверяя.

Я ещё по течению дней

Курс держу, по тебе лишь сверяя.

Опять судьбу заклинило на стопор,

Порой людьми не ангел правит, бес….

Сорвалась, вдруг, удача, прямо в штопор,

Стремительной звездой, из-под небес.

То ливни на дворе, то снегопады,

Ненастье все – гори оно огнем…

А нам, не так уж много, в жизни надо,

Надеемся, а значит и живем.

А дни идут, порой, как на экране,

Сюжеты часто схожи на земле,

Минувшее давно уже в тумане,

А будущее, все ещё, во мгле.

И пусть опять мороз и вьюги где то,

И пульс набатом бьет, на раз, два, три..

Синоптики пророчат бабье лето,

И оттепель у каждого внутри.

Что минуло, что будет – все едино,

Зазря об этом, сколько не судачь….

Такая это наша, середина,

Среди надежд разбитых, и удач.

А дни идут, порой, как на экране,

Сюжеты часто схожи на земле,

Минувшее давно уже в тумане,

А будущее, все ещё, во мгле.

В салоне чисто и светло,
С завидно-ровным постоянством
Гудят турбины за стеклом,
Глотая воздух, и пространство.

Изгибы плавные дорог,
Полей неровные квадраты,
И я над ними, словно бог,
Раскрыв крыла, лечу куда то.

Детали стёрлись с высоты,
Но дали видятся яснее...
И без привычной суеты
Гляжу на землю, как во сне я.

Лишившись будничных оков,
Легко и вольно дышит тело,
И вижу сверху далеко,
И ясным мыслям не предела.

Какая всё же благодать,
С души убрав привычек камень,
Однажды в высь взлетев, витать
В мечтах своих за облаками.

На последней черте замыкается круг,
Меркнет мир и кончается слово,
И однажды во тьму вдруг срывается друг
Навсегда, и не будет иного.

Мы уходим от будней житейских и пут,
Звёздный путь — он такой бесконечный,
Но опять наши души друг друга найдут
В той дали, в той бескрайности млечной.

Будет ярко светить добрых помыслов свет
Сквозь морозную бездну и вечность,
Я услышу тебя через тысячи лет,
Я с тобой обязательно встречусь.

Синь грядущих рассветов и прошлого дым -
С былью вновь перепуталась небыль,
Нам извечно бродить по просторам земным,
А потом нашим душам по небу.

Дух вселенских бродяг, наш верительный крест,
В неизвестность уходим отважно,
Чтобы где-то вдали от родительских мест
Вспыхнуть новым светилом однажды.

Будет ярко светить добрых помыслов свет
Сквозь морозную бездну и вечность,
Мы увидимся вновь через тысячи лет,
Непременно с тобою я встречусь.

За серой седой пеленою,
Сквозь злой наползающий мрак,
Мне видится время иное,
В котором живётся не так

Как в наши суровые годы,
Когда по команде — «Вперёд!»
Из мглы поднимали заводы
И грудью ложились на дот.

Горласто, порой, откровенны,
Из той шебутной детворы,
Далёкой, ещё довоенной
И после военной поры.

Не в школах наукам учёны,
На праздник шинель да пимы,
Сдавали в цехах прокопчённых
На зрелость экзамены мы.

И первые росписи ставил
Чумазый, голодный наш «ЧОН»,
Не в классе, резцом на металле,
Узнали тогда, что почём

Когда согревали в ладошках,
В тот час, что был общей бедой,
Холодные хлебные крошки
С прогорклой степной лебедой.

И эти последние крохи
Дарили другим, как цветы,
Мы шли по безумству эпохи
К вершинам своей доброты.

За серой седой пеленою,
Сквозь злой наползающий мрак,
Мне видится время иное,
Но пусть всё останется так

Как в наши суровые годы,
Когда на пределе основ
Ваяло из лучшей породы
Столетье своих пацанов.

   ЧОН — части особого назначения.

Золотая моя, я тебе написал эту песню,
В ней багровый закат и вечерняя в небе звезда.
Золотая моя, наша участь мгновенье быть вместе,
А потом нас судьба разлучит навсегда, навсегда.

Золотая моя, я тебе написал эту песню,
Рвётся хрупкая связь, рвётся встречи непрочная нить,
Только миг, только миг, но как больно ударил он в сердце,
И его мне уже никогда не дано повторить.

Золотая моя, умоляю тебя, заклинаю,
Вспоминай иногда, позабыть не спеши, не спеши,
Как алела заря и вела нас тропинка лесная
К той вечерней звезде по оглохшей июльской тиши.

Золотая моя, я тебе написал эту песню,
Платим горькую дань за недолгое счастье годам,
Всё, что будет потом, только богу, пожалуй, известно,
Но сегодня, сейчас я тебя ни кому не отдам.